В сентябре 2023 года в Берлине прошел первый саммит Германия – Центральная Азия. Лидеры пяти государств региона встретились с федеральным канцлером Олафом Шольцем и президентом ФРГ Франком-Вальтером Штайнмайером. Мероприятие было посвящено преимущественно экономическим вопросам, однако стороны не обошли вниманием и политическую повестку. Подробнее об итогах саммита, а также о германской стратегии в Центральной Азии читайте в статье научного сотрудника Института международных исследований МГИМО Артема Соколова.
(Не)соблюдение санкций?
Во время пресс-конференции с канцлером Шольцем президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев заявил, что Казахстан соблюдает все необходимые ограничения в торговле с Россией. Позже Токаев призвал не рассматривать его страну как «анти-Россию» и напомнил, что Москву и Астану многое связывает.
Высказывания президента Токаева стоит рассматривать прежде всего в контексте общей ситуации, в которой оказались государства Центральной Азии после начала российской СВО на Украине.
Так, в начале осени Федеральное статистическое ведомство ФРГ опубликовало данные, касающиеся товарооборота со странами Центральной Азии. Согласно документу, изменения в торговом балансе носят четырехзначный характер.
Казахстан и Таджикистан также увеличили поставки немецких товаров на 136 % и 154 %.
Тенденция, которая, похоже, будет усиливаться, заявила о себе с показательной амбициозностью. Её динамика и характер определяются не только стремлением государств региона к наращиванию торгово-экономических связей с ФРГ, но и не в последнюю очередь новыми подходами Берлина к выстраиванию внешней политики.
Стратегия Германии в Центральной Азии
Начавшаяся после февраля 2022 года эра Zeitenwende (провозглашенная Олафом Шольцем смена эпох во внешней и оборонной политике ФРГ. — Прим. Ia-centr.ru) cтала для Германии не только оправданием абсолютной трансатлантической солидарности, но и обоснованием своеобразного «поворота на Восток» или по крайней мере роста интереса к тем странам и регионам, которые раньше не были приоритетными для немецкой внешней политики.
Такой разворот был необходим как для компенсации убытков из-за разрыва связей с Россией, так и исходя из общей логики формирования многополярного мира.
После начала СВО германские политики регулярно посещали страны Центральной Азии. Кроме разговоров о торгово-экономическом сотрудничестве большое внимание уделялось попыткам убедить руководителей стран региона присоединиться к антироссийским санкциям. Однако попытки добавить в разговор еще и ценностной риторики были пресечены другими участниками немецкой делегации.
На данный момент стержнем отношений Германии и стран Центральной Азии служат экономические интересы. Казахстан рассматривается немецким руководством в качестве важного поставщика ресурсов: нефти и редкоземельных металлов (в этой сфере Берлин сейчас сильно зависит от России и Китая. – Прим. Ia-centr.ru). Сырьевой фактор важен и для отношений ФРГ с Узбекистаном и Киргизией. Велико и значение транзитного потенциала Центрально-Азиатского региона — через него проходят связывающие ЕС с Китаем маршруты.
Было бы ошибкой рассматривать в нынешних условиях каждый новый немецкий экономический проект в регионе как прямой вызов России. Зачастую такие проекты подразумевают близость и доступность российского рынка, попасть на который иным путем компаниям из ФРГ сейчас непросто.
Так или иначе, антироссийские санкции и угроза их повторения на китайском направлении вместе с усилением напряженности в американо-китайских отношениях вынуждают Германию наращивать свое присутствие в Центральной Азии. В обозримом будущем мы увидим развитие этой тенденции.
Однако не исключено, что методом проб и ошибок ФРГ со временем подберет ключ к этому все более важному региону.
Источник : ИАЦ МГУ
